На всем здесь был налет старины, казалось, комната наполнена тенями. Пол скрипел под ногами. Он провел нас по коридору мимо сумрачных комнат, заполненных старинной мебелью. Наконец, мы вошли в кабинет, который был лучше освещен, но обставлен в том же старинном духе. Тут нас встретил голос, словно бы принадлежащий домовому, который выкрикнул набор удивительных ругательств.

— То же самое и тебе, приятель! — парировал Петерс, быстро повернувшись, чтобы обнаружить, откуда последовал вызов.

— Грин, сиди смирно! — приказал Дупин. — А теперь слушай! Повтори! Пламя испанских костров вредно для еретиков!

— Кар-р! — сказало то, что, как я теперь увидел, было вороном, примостившемся на выступе над дверью. Дальше последовали звуки, напоминающие шипение открываемых бутылок с шампанским.

— Ну, будет тебе, Грин. Прекрати, — уговаривал Дупин.

— Кар-р, — повторила птица и продолжила это такими ругательствами, какие я редко слышал за все годы службы в армии, разве что из уст одного погонщика мулов из Арканзаса, который в тот день жаловался на непрестанный сильный зуд в области заднего прохода.

— Прекрати, — сказал Дупин.

— Je m’en fiche, — сказал ворон.

Наш хозяин прошел вперед, указывая нам на красивые и неудобные кресла с цветочным рисунком золота с розовым, потом предложил шерри.

— Я немного пишу стихи, — признался он, — и мне даже забавно научить птицу произносить некоторые строчки. Однако, предыдущий хозяин, очевидно, не был так осторожен, и птица попала под дурное влияние.

Я воздержался от вопроса, касающегося прежнего места жительства Грина.

— Но он был опытным оратором и недорого мне обошелся, — закончил он. — А теперь, что касается Ван Кемпелена. Его местонахождение мне известно. Но ваша задача, как я понимаю, не только найти его.

— Да, это так, — ответил я. — Этот человек изобрел способ превращения в золото неблагородных металлов.

Дупин улыбнулся.

— Я понимаю, — заметил он. — На протяжении веков многие делали такие заявления.

— Насколько мне известно, Ван Кемпелен довольно скрытен во всем, что касается его метода. Но, к сожалению, его преследуют три человека, которые хотят получить секрет.

— Любыми способами?

— Я думаю, подкупом. Процесс так сложен, что трудно обойтись без специалиста. Думаю, они захотят с ним сотрудничать.

— И какую же проблему хотите решить вы? — спросил он.

Я сделал глоток шерри.

— У меня лично немного другая задача, чем у моего патрона, — ответил я. — Сибрайт Элисон хочет предотвратить эту сделку, потому что появление большого количества алхимического золота на мировом рынке может пошатнуть его позиции в этой области, где он занимает ведущее положение.

— Действительно, — согласился Дупин, — наш хозяин может сильно пострадать от бесконтрольного освобождения большой массы драгоценного металла. Достаточно вспомнить, что сделало с Испанией золото Мексики и Перу. Все ее сегодняшние беды — начиная со времен инквизиции, через этот удар и поражение в войне — обязаны эффекту небывалого подъема экономики прежних дней. Как далеко мистер Элисон готов пойти в деле реализации своих намерений?

— Довольно далеко, — сказал я, вспоминая его намек на то, что заслужу благодарность, если мне удастся помочь Грисуолду, Темплтону и Гудорелло переместиться под землю.

— А не думал ли он о том, чтобы перехватить секрет, дав за него большую сумму, чем другие?

Подумав об огромных суммах, обозначенных в моих кредитных письмах, я кивнул.

— В этом плане мне предоставлена полная свобода действий, — сказал я, — и суммы, которыми я располагаю, позволяют сделать такую попытку. Что вы думаете?

— Я знаю наверняка, что Ван Кемпелен несколько раз встречался с тремя иностранцами, скорее всего — американцами. Берусь предположить, что они ведут деловые переговоры. С другой стороны, я бы сказал, что он не очень-то им доверяет, хотя так, наверное, вел бы себя каждый в подобных обстоятельствах.

— Полагаю, что да.

— Есть способ сыграть на этом… Он задумался. — Но скажите мне, что вы имели в виду, говоря, что у вас другая задача?

— Мистер Элисон хочет защитить свои финансовые интересы. Мои интересы касаются леди, которую похитил Грисуолд и сейчас держит у себя. Она обладает способностями, которые он использовал, чтобы вычислить Ван Кемпелена. И у него есть другие, еще более ужасные планы на ее счет.

— О! Так здесь замешана женщина!

Он склонился в поклоне и сжал мне локоть.

— Понимаю.

— Думаю, что только отчасти, — ответил я. — Но я был бы очень удивлен, если бы даже француз сумел бы легко разгадать эту странную связь.

— Не испытывайте, пожалуйста, больше моего любопытства. Прошу, расскажите мне все.

И я рассказал. Совершенно забывшись, я выпил во время рассказа четыре крохотных бокала шерри. Разумеется, от этого я не впал в белую горячку, а только с большей убедительностью пытался доказать ему, что говорю правду.

— Да, — сказал он, кивая головой, — это кажется простым и достоверным для того, кто знаком с немецкими философами, особенно, с Лейбницем. Понятие множественности экзистенций…

— Дрэк! Дрэк! — закричал Грин, вспорхнув со своего насеста и устремившись к левому плечу Дупина. — Говно! Морда! Шваль!

— Тихо, Грин! — приказал Дупин, — Различные уровни бытия, как я говорил, модифицируются в рамках абструктивной теории…

Мари Роже откашлялась и встала.

— Извините, — сказала она, — но я думала, вы дадите мне дальнейшие инструкции. Если нет, я постараюсь что-нибудь узнать о попытке убийства мистера Перри.

— Да, я хотел предложить навести кое-какие справки.

Она что-то сказала по-французски и Дупин встал. Он взглянул на меня и Петерса, сказал:

— Извините, джентельмены, я должен проводить леди.

И удалился с ней, продолжая говорить по-французски.

— Вы поняли, о чем он говорил, босс? — спросил Петерс. — О каких-то немецких философах и все такое?

Я поежился.

— Похоже, он слишком далеко углубился в теорию.

— Постарайтесь перевести разговор на другое, когда он вернется. По-моему, птица тоже не будет против такой идеи.

Несколько минут спустя, когда Дупин вернулся, а Грин сел ему на правое плечо, он перевел свой взгляд с меня на Петерса, потом снова — на меня и спросил:

— На чем я остановился?

— Что касается дела Ван Кемпелена… — предложил я.

— О, да, — сказал он, — создателя так называемого автоматического шахматиста. Конечно, это обман, так как никакая машина не может научиться играть в шахматы. Ведь это не механический, а творческий процесс.

— Предполагаю, — сказал я.

— Более того, если кто-то может создать такое устройство, — продолжал он, — оно должно неизбежно выигрывать все партии. Если найден принцип, с помощью которого можно сделать машину, умеющую играть в шахматы, разрабатывая этот принцип, можно заставить ее выиграть партию. Дальнейшее развитие заставит ее выигрывать все партии…

— Кхе, — прервал я, — мы, в основном, имели дело с его алхимическими экспериментами.

— Конечно. Простите, — согласился он. — Захватывающий предмет — алхимия. Я…

— Как вы думаете, мы могли бы войти к нему в доверие, чтобы он, по крайней мере, захотел признать существование такого способа?

— Хм. Есть несколько возможных вариантов. Обычно, простейший обман — самый легкий способ достичь и добиться. Минутку… Я знаю. Вы — два путешествующих американца, которые случайно узнали его на улице. Вы представляетесь ему в его квартире, выражая желание встретиться с изобретателем механического шахматиста. Чтобы он вас впустил, вы можете даже предложить ему держать пари на большую сумму денег, что один из вас выиграет у автомата. По этому поводу беспокоиться не стоит, так как даже если игра и начнется, она никогда не будет закончена.

— Почему? — спросил я.

— Вы появляетесь у него сегодня вечером, в восемь. Перед этим я поговорю с Генри-Жозефом Гискетом, нашим префектом полиции, который мне кое-чем обязан. Он проследит, чтобы в этот час по соседству не оказалось полицейских, и пошлет мне несколько человек с подмоченной репутацией, которые обязаны ему. Я дам указание этим людям ворваться в девять часов словно бы с целью разбойного нападения и грабежа. А вы вдвоем дадите им отпор и они убегут. Это должно помочь вам полностью расположить к себе Ван Кемпелена, и он в целях безопасности возьмет вас в свою компанию. Продолжайте восхищаться его творением и подружитесь с ним. Через день или два расскажите все, как есть. Если возникнет необходимость, поставьте под сомнение репутацию Грисуолда и Компании и предложите более высокую цену.